«В Онеге редакция и аэропорт на расстоянии 600 метров друг от друга, коллектив был частично общий. Редактор и начальник воздушной гавани — одноклассники. В маленьком городке все переплетено, такая Санта-Барбара получается», — смеется он.
Но в 2012-м аэропорт в Онеге закрыли. Да и жизнь в родном городе не задалась. В редакции появилась цензура: «Маразм дошел до того, что из статей о ветеранах вырезали фразы, где они хвалили прежнюю советскую жизнь». У жены случился роман на стороне. Иконников узнал практически сразу: «В Онеге слухи быстро расходятся». Махнул рукой, оставил квартиру неверной супруге и детям и уехал в Лопшеньгу, маленькую деревню на берегу Белого моря, — там нужен был начальник аэропорта. «После бурана знаков не видно»Через восемь лет Илья перебрался в Летнюю Золотицу — его предшественница вышла на пенсию, в воздушную пристань требовался сведущий человек. Иконников пока не знает, надолго ли он здесь. «Я и печь топлю, и билеты выписываю, и бухгалтерию веду, и погоду даю, и грузчик, и уборщик. Все функции, что и в Шереметьево, только выполняет их один человек. Зимой в шесть-семь утра обхожу ВПП. Нужно очистить все знаки от снега — иногда после бурана их вообще не видно, а маркировка должна читаться с борта. Потом топлю печь, чтобы пассажиры не мерзли. Рейс в 9:30, с восьми начинают подтягиваться за билетами. Каждый час передаю прогноз погоды на базу в Васьково. У нас есть аппаратура, слава богу, еще работает с советских времен. Силу и направление ветра смотрю по анемометру, есть измеритель высоты облачности, термометры, барометры, старый добрый указатель направления ветра — пилоты его зовут колдуном, потому что похож на ведьминский колпак», — объясняет Илья. © Фото: из личного архива Ильи ИконниковаИконников за работой© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаИконников за работойЛетное поле без всякого покрытия и маленький домик аэровокзала — вот и вся воздушная гавань Летней Золотицы. «Где-то читал, что в Африке у 95% аэродромов твердое покрытие, а у нас почти все сельские площадки грунтовые. Стараюсь полосу приводить в порядок, канавы копать, чтобы вода уходила. А так площадка — это земля и морской песок. В советские годы клевер искусственно подсаживали — к счастью, до сих пор растет. Но есть и участки голого песка — выдувает». На первом этаже крохотный зал ожидания, на втором — командно-диспетчерский пункт, где поддерживают связь с самолетами. «Контроль и досмотр — на мне, минимальные требования авиационной безопасности стараюсь соблюдать. Аппарата, где просвечивают багаж, нет, и с устойчивым электричеством проблемы: могут отключить на целый день — никакая рамка работать не будет». «Устройство из двух бревен»На три-четыре месяца в году самолеты меняют шасси ни лыжи — зимой снег не убирают, а укатывают. «В аэропортах по-разному приспосабливаются. В Лопшеньге у меня было устройство из двух бревен, потом колхоз сделал гладилку — расплющили кузов от самосвала, залили бетоном, заполнили камнями. В Летней Золотице с советских времен остался каток. Так и работаем: где-то что-то завалялось, а где ничего нет — местные Кулибины изобретают», — улыбается он. © Фото: из личного архива Ильи ИконниковаДеревня Летняя Золотица© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаДеревня Летняя ЗолотицаВ Летней Золотице нет мобильной связи, интернет — по карточкам. Самолет — практически единственная возможность попасть в деревню. Есть путь по морю, долгий и неудобный. Впрочем, в холодное время года можно добраться по зимнику — поэтому в морозы количество пассажиров на рейсах резко снижается. Илья, побывавший в командировках во всех сельских аэропортах Архангельской области и соседнего Ненецкого автономного округа, сыплет названиями закрывшихся и действующих воздушных пристаней. И уверенно говорит: как только появляется дорога, авиасообщение умирает.© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаДорога в аэропорт Летняя Золотица© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаДорога в аэропорт Летняя Золотица«Авиация не может конкурировать с наземным транспортом: автобус или маршрутка всегда дешевле. На наших площадках максимум 800 пассажиров в год. При этом в Летней Золотице население 150 человек, я и то удивляюсь, как по 600 пассажиров набирается — значит, каждый летает по три-четыре раза в год. Хорошо, что есть хоть такая стабильность — рейсы полные, аппаратура на месте. Хотелось бы развития, но дай бог сохранить то, что осталось». «Билеты от руки»После того как Иконников уехал из Лопшеньги, его место занял местный житель Александр Федотов. Когда-то давно он уже работал в аэропорту. Дороги в деревню нет, однако «при желании и наличии транспорта добраться можно». Правда, придется нанимать катер, чтобы пересечь Унскую губу. Зимой местные предпочитают снегоходы. «Бывало, и пешком ходил до Северодвинска. На лошадях ездили, на тракторах, затем машины появились». © Фото: из личного архива Ильи ИконниковаАэропорт Лопшеньга© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаАэропорт ЛопшеньгаЛетом в Лопшеньге туристы: «В этом году рейсы пользуются особенной популярностью — заграница закрылась, а отдохнуть хочется, вот люди и тянутся на историческую родину». Федотов уже на пенсии — «седьмой десяток пошел». Но оставлять работу, пока есть силы, не собирается. Он, как и Иконников, — человек-оркестр поневоле. Впрочем, не жалуется. Утомляет обилие бумажной работы. «Мы все еще в ХХ веке живем. У нас и бухгалтерия, и билеты от руки: заполняем, выдаем пассажиру, копию оставляем для отчета. Продаем в день вылета, иначе сложности с оформлением. Бывает, двадцать человек встанут, нужно быстро-быстро деньги получить, чек пробить, билеты сделать». © Фото: из личного архива Ильи ИконниковаАэровокзал Лопшеньга© Фото: из личного архива Ильи ИконниковаАэровокзал ЛопшеньгаНапоследок Федотов говорит: «Вы напишите — пусть люди прочитают о Лопшеньге». Здесь он провел всю жизнь и никуда не рвется — сроднился с деревней и маленьким аэропортом.Источник: РИА новости