В 1991 году Ги совершил первый трансатлантический полет на сверхлегком микролайте (дельталёте). Французский авантюрист перебрался из Кабо-Верде в Бразилию с востока на запад. Измученный штормами, Ги должен был сбросить свою коротковолновую радиостанцию в пути, и к нему почти присоединились две летающие рыбы! Это история его полета в его открытой кабине с моторизованным дельтапланом: 27-часовой одиночный полет.
Ги Делаж (GUY DELAGE): Я достиг Прахии, столицы островов Кабо-Верде, восемь дней назад. В основном я спал днем в звукоизолированной комнате в резиденции посла Франции и просыпался поздно вечером каждый день, чтобы продолжить свои приготовления.
Французская миссия позволяет мне использовать их факс и принимать телефонные звонки из Франции. Мой график сна полностью сместился, и мой трайк уже ждет и полностью заправлен в огромном ангаре аэропорта. Я готов как никогда. Я отправил свои письма — возможно, мои последние слова любимым.
Метеофакс приходит в 18:45 по местному времени. Межтропический фронт (ITF) кажется достаточно спокойным, но прогнозируемые ветры не слишком обнадеживающие: слабый пассатный ветер северо-восточного направления, сопровождаемый южным пассатом за пределами ITF. Однако над островом мало облаков, и ветер опустился ниже 20 км / ч. Это многообещающе.
В 21:45 Meteo France предоставляет мне информацию о погоде с двух кораблей в этой части Атлантики. Они указывают на более благоприятные ветры. Интуиция подсказывает мне идти сразу. Кроме того, с приближением сочельника возникнут всевозможные проблемы, связанные с сезонными праздниками. Кости брошены.
Начинается контрольный список отправлений: сообщите Meteo France о том, что «самый длинный день» только начался, сообщите Radio France, что миссия выполнена, доберитесь до аэродрома и запустите двигатель на трех танках, чтобы избавиться от следов воды, очистите мой кишечник, борись с диспетчером, который просит меня составить план полета, который был дан 10 днями ранее, одеться и подключить систему утилизации мочи, долить баки, загрузить еду и колбы горячего кофе. Войдите в машину, проверьте все системы в норме, запрограммируйте часы, проверьте программу GPS, установите радиочастоты, проверьте оборудование для обеспечения безопасности, пристегнитесь, подрулите на взлетно-посадочную полосу и выровняйте аппарат для взлета!
Rotax 912 подчиняется и обеспечивает свой мощный взрыв. У меня ощущение бесконечной качки, затем гудронированное шоссе, освещенное фарами, ускользает. Я в воздухе. Местное время 00:20. 1 Поднимитесь над взлетно-посадочной полосой и осторожно поверните: у меня очень тяжелый груз. Над водой я поворачиваю на 220-градусный курс и медленно поднимаюсь над слоем слабого слоя до 2500 футов.
Как вы можете себе представить, я могу посчитать количество ночных полетов (вокруг знакомого аэродрома и в полнолуние) с одной стороны. Я пытался пройти ночной квалификационный курс VFR в Нанте, но клуб не мог регулярно проводить такую форму тренировок. В результате я поднялся в небо с лучшим из доступных инструментов IFR — луной. У меня была SAL на радио и я выбрал хорошую яркую звезду. Я заставил себя пилотировать, не глядя снаружи, имея дело только с тремя моими доступными инструментами: электрическим шариком / индикатором скольжения, компасом на панели управления и Transpak, грозным GPS, без которого я не был бы здесь, чтобы рассказать эту историю.
Постепенно слой-пласт облаков превращается в кучу кумулуса, заставляя меня карабкаться выше. В результате моя скорость уменьшается, поэтому я спускаюсь через слой, чтобы попасть в более благоприятный ветер. Ниже темно и неровно. Концентрируясь на инструментах, я стараюсь оставаться на пике скорости.
Моя скорость близка к 100 км / ч с попутным ветром в 12-15 узлов, как и предсказывал наблюдатель корабля. Мой высотомер показывает 800 футов. Я смотрю за борт и пытаюсь обнаружить поверхность океана, но безрезультатно. Слишком темно.
Мое приключение медленно превращается в кошмар. Мне удается связаться с двумя рейсами Air France, которые передают мою позицию в SA и Dakkar, и предоставить мне отчет о встрече.
Утром в кучевом слое появляются несколько щелей. Я поднимаюсь на 5000 футов. Моя скорость немного упала до 90 км / ч. Я чувствую себя лучше. Я много пью и ем бананы и сухой инжир. Постепенно кучевые облака становятся все выше и выше, и мне приходится увернуться от них. Я поддерживаю курс 220.
Через десять часов полета меня ждет ад. Огромная колонна дождя распространяется по всему горизонту. Я знаю, что должен попытаться пройти позади или после дождя. Она превращается в огромную черную стену с белыми предтечами альто-кучевых облаков, преграждающими мой маршрут. Я нахожусь в ясном синем небе, но меня уже швыряет бурная турбулентность. Я уклоняюсь на восток 150 ′, затем 120 ′, затем 100 ′.
Окружающие облака просто огромны. Их вершины кипят. Разрыв открывается на восток, но когда я начинаю лететь к нему, другой кучево-дождевой пузырь быстро развивается, блокируя меня. Делая полоборота, я замечаю другой кучево-дождевой пузырь, развивающийся там, откуда я только что пришел. Я в ловушке. Я продолжаю идти вдоль черной стены в поисках трещины ...
Под облаками я спускаюсь на 300 футов над океаном, очень боясь и полностью осознавая, что малейшая механическая поломка будет смертельной. Если меня заставят совершить посадку на воду, у меня не будет достаточно времени, чтобы открыть купол и вытащить себя наружу. Сейчас 11:45. Облачный слой настолько толстый и черный, что закрывает все поле зрения.
Внезапно передо мной сильный ливень, и передо мной начинает вспыхивать молния, а затем мое коротковолновое радио начинает дымиться. Дисплей мертв. Три бесполезных килограмма на моих коленях. Выбрось это за борт! Я брошен в порочный поворот. Инструменты показывают 190 футов! От вездесущей бури нет спасения. Я прыгаю вокруг кабины и бью себя по крылу своей гарнитурой. Внезапно меня приклеили к крылу с варио, заблокированным на десять вниз. Даже полный газ не имеет значения. Я уверен, что потерплю крах, вода всего в нескольких метрах ниже моих колес. Две летучих рыбы попали в лобовое стекло. Мне просто удается снова подняться, пытаясь повернуться, чтобы вырваться из лап монстра. Я в ужасной мрачной борьбе без визуальных ориентиров, концентрируясь только на своих инструментах.
Это кошмар или я галлюцинирую? Через полтора часа появляется луч света. Рассвет. Я выхожу в череду черных стен и занавесок дождя. Я нахожусь на другой планете, великолепное и ужасное видение. Мой слух и зрение размыты, рот сухой. Я чувствую слабость. Я заставляю себя проглотить шоколад и выпить воды. Я думаю о моих двух сыновьях и всех тех, кто верит в меня. Стараюсь расслабиться, запомнить план, поесть, выпить, помочиться, придерживаться жизненно важных функций, и это все, что осталось — мои инструменты (приборы).
Снова я нахожусь поглощенным штормом, убежденный, что в этот раз я умру. Эта безумная борьба занимает три полных часа. Становится светлее, затем в кучевых облаках появляются разрывы, ветер внезапно поворачивает на юг. Я оглядываюсь назад, чтобы увидеть кучево-дождевого монстра, который перекрывает весь горизонт и накрывает меня своей наковальней. Я решил рискнуть и набрать высоту. На 8000 футов моя скорость увеличивается с 30 км / ч до 60 км / ч. Я все еще жив.
Я полностью истощен, мои пределы давно превышены, но я должен ждать еще как минимум 12 часов: еще 1000 км. Мой желудок, почки и кишечник сжимаются, как узел. Weeing — единственный способ расслабиться на несколько мгновений.
Забудь проклятый GPS, компас, постарайся извлечь себя из этой пропасти, постарайся отдохнуть, напиши несколько слов на маяке бедствия ...
На высоте 7000 футов, за кучевой облачностью, под морем белый, сильный боковой ветер, и моя скорость составляет около 70-75 км / ч. Mоё подсознание делает пилотирование, в то время как я изо всех сил пытаюсь интерпретировать свои инструменты. Могу ли я держаться? Потеря сознания является постоянной угрозой. Мне нечего есть.
На расстоянии 500 км от берега на бразильском острове Фернандо де Норонья мне звонит голос. Это рейс Air France по пути в Париж. Я плачу в слезах. Внезапно жизнь существует где-то еще — это не только иллюзия. Они информируют Radio France о моем прогрессе и дают мне отчет о встрече из Сан-Фернандо. Осталось семь часов полета… подожди, отдохни немного, расслабься.
Ночь быстро падает, и луна поднимается, освещая кучевые облака на высоте 3000 футов ниже. Я игнорирую, как долго я еще могу держаться… Сомнение вторгается в мой разум. 150 км осталось. Я слышу голос Кристофера, фотографа из Фернандо де Норонья, пытающегося связаться со мной. GPS был неактивен в течение часа, не в состоянии принять сигнал. Я найду остров? Подождите — есть скопление облаков, которые выглядят немного по-другому справа. Они указывают острова в море? Я спускаюсь ниже облачного слоя и вижу маяк. Это там!
Я подтверждаю визуальный контакт по радио и спускаюсь. Взлетно-посадочная полоса освещена. И вдруг свет погас. Скала прыгает мимо моего лица. Последний поворот с моими оставшимися частичками энергии, полный газ, и взлетно-посадочная полоса появляется справа от меня. Смерть отступает еще раз… Я снова выстраиваюсь в линию, поддерживаю скольжение двигателя, затем взлетно-посадочная полоса внизу и мои колеса соприкасаются. Десятка людей стоят там с фотографом вдоль моего пути на такси. Я паркую дельталёт в тени, закрепляю его, раздеваюсь и ложусь, пока мое тело не перестанет дрожать. Я страдаю от сильного шока.
Требуется еще 12 часов, чтобы оправиться от шока, в течение которого я должен есть сахар и избегать сна. Мы отметили эту проблему во время реальных 44-часовых симуляций. Через 12 часов у меня прекратились судороги, и мой сердечный ритм вернулся к норме. Рождество проводится в полном спокойствии, пытаясь забыть мои воспоминания об этом адском путешествии на другую планету.